...

Инструменты пользователя

Инструменты сайта


волков_олег_васильевич

Различия

Здесь показаны различия между двумя версиями данной страницы.

Ссылка на это сравнение

Следущая версия
Предыдущая версия
волков_олег_васильевич [2014/05/30 06:44]
ram3ay создано
волков_олег_васильевич [2014/05/30 06:57] (текущий)
ram3ay [Фотоархив]
Строка 1: Строка 1:
 ====== Волков Олег Васильевич ====== ====== Волков Олег Васильевич ======
 +{{ :​volkov001.jpg?​200|}}
 +**Годы жизни:​** 1900-1996
 +
 +**Место рожд.:​** г. Санкт-Петербург
 +
 +**Образование:​**
 +
 +**Годы ссылки:​** 1950-1955
 +
 +**Обвинение и приговор:​** Арестован в пятый раз в 1950 г., приговор - ссылка в Красноярский край
 +
 +**Род деятельности** писатель.
 +
 +**Места ссылки** Курагино.
 +
 +===== Биография =====
 +Волков Олег Васильевич
 +Биография
 +
 +Волков Олег Васильевич – прозаик,​ публицист,​ переводчик. Родился 9 (21) января 1900 года в Санкт-Петербурге в дворянской семье. Отец Волкова был членом правления Крестьянского банка, работал директором правления Русско-Балтийского завода. Мать происходила из рода известных мореплавателей Лазаревых.
 +Семья Волковых была состоятельной и многодетной – пятеро сыновей и две дочери. Особенно близок Олег был с братом-близнецом Всеволодом,​ впоследствии погибшим в годы Великой Отечественной войны. Глава семьи «более всего ценил непопранное человеческое достоинство,​ право свободно мыслить». Олег Васильевич вспоминал,​ что в семье «придавалось исключительное значение манерам и воспитанности,​ культивировалось достаточно рационалистическое понимание назначения человека и его долга. В общем, были в почете внешняя и внутренняя порядочность,​ прилежание,​ трезвая подготовка себя к жизни, в которой человек сам кузнец своей судьбы» («Погружение во тьму). Отец был в хороших отношениях со многими крестьянами,​ уважал их, и они ему доверяли. Он поощрял приобретение сыновьями навыков крестьянских работ, приобщал их к миру природы,​ который хорошо знал. Охотничье дело подростки-близнецы Олег и Всеволод осваивали с десятилетнего возраста под руководством егеря Никиты. Егерская наука очень пригодилась Олегу Васильевичу в дальнейшей жизни. Он до преклонных лет был страстным и умелым охотником,​ а в енисейской ссылке охота и пушной промысел стали для него основным источником существования. Образ егеря Никиты,​ под чьей опекой братья приобщались к охоте, впоследствии был запечатлен в автобиографической повести О.В. Волкова «В тихом краю» и в других произведениях.
 +В 1908 году Олег Волков поступил в Тенишевское училище в Петербурге,​ которое окончил в 1917. Полученное образование включало отличное знание трех иностранных языков,​ благодаря чему Олег был принят на факультет восточных языков Петербургского университета. Но учиться помешали события 1917 года.
 +Революцию Волковы не приняли. Однако отцу расставание с Россией даже в условиях революционного переворота представлялось невозможным. Семья уехала из Петербурга в Пудышево. В том же 1917 году Олег Волков поступил в Тверское кавалерийское юнкерское училище,​ но здесь ему удалось проучиться менее полугода. Начальник училища генерал-майор Дмитрий Алексеевич Кучин распустил курсантов по домам из-за угрозы поголовного расстрела. Олег вернулся в отцовское имение. При дележе земли крестьяне настояли,​ чтобы надел дали и бывшему барину. Они и в дальнейшем были верны старым добрым отношениям,​ помогая семье Волковых,​ оставшейся без средств к существованию. Какое-то время Волковы существовали в составе артели,​ состоявшей из членов семьи, нескольких друзей и оставшихся в усадьбе рабочих. Однако вскоре отец, узнав о готовящемся аресте,​ был вынужден покинуть родные места и семью. Василий Александрович уехал в Петроград,​ став вскоре заместителем начальника Волховстроя,​ а в феврале 1919 года скоропостижно скончался от сердечного приступа.
 +Зимой 1918 года в Торжке был сформирован большой конный отряд. В составе этого отряда юнкер Волков вместе со старшим сыном генерала Кучина отправился на Дон, а затем на Кубань. Летом, вырвавшись из окружения,​ тверской отряд устремился в Екатеринбург,​ надеясь оказать помощь царской семье, но Ипатьевский дом они застали уже опустевшим. После возвращения с Урала Олег Волков предпринял неудачную попытку пробраться к Врангелю и был вынужден возвратиться в Пудышево к семье.
 +В этот период жизни в Новоторжском уезде Олег заведовал казенной мельницей,​ занимался земледелием. Однако его предали суду по обвинению в сокрытии злоупотреблений местного комиссара,​ якобы известных ему, и дали год условно. Оставаться в деревне стало небезопасно.
 +В 1923 году О.В. Волков приехал в Москву. Поступить в университет оказалось невозможным из-за дворянского происхождения. Он работал переводчиком в Нансеновской миссии,​ у корреспондента Ассошиэйтед Пресс, в греческом посольстве. В феврале 1928 года Волков впервые был арестован и после отказа стать осведомителем отправлен в лагерь на Соловецких островах по обвинению в контрреволюционной агитации. В течение почти двадцати восьми лет тюрьмы и лагеря сменялись кратковременными ссылками и высылками:​ Бутырская тюрьма,​ пересыльный пункт в Кеми, Соловецкий лагерь особого назначения,​ ссылка в Тульскую область,​ снова Соловецкий лагерь,​ ссылка в Архангельск,​ этап в Котлас,​ лагерь в Ухте, Красноярская тюрьма,​ ссылка в Ярцево на Енисее...
 +Последний раз он был арестован и приговорен к десяти годам ссылки в Красноярский край в 1950 году. В апреле 1955 Олега Волкова освободили и полностью реабилитировали «за отсутствием состава преступления». Заниматься литературной деятельностью Олег Васильевич начал еще в ссылках и кратковременных промежутках между арестами. Он выкраивал время для занятий литературой:​ делал переводы,​ писал очерки и статьи и отсылал их в редакции через подставных лиц. Сначала это были переводы для издательства иностранной литературы. Затем в журналах стали появляться заметки об охоте.
 +В 1951 году отдельным изданием была опубликована повесть «Молодые охотники». Однако и из всех публикаций изымались любые упоминания об истинных обстоятельствах жизни автора. Окончательно вернувшись в Москву в середине 1950-х гг., Волков писал для издательств и журналов рецензии и занимался переводами трудов А. Боннара,​ Э. Эррио, Ж. Ренуара,​ О. Бальзака,​ Э. Золя. Первая авторская книга «Последний мелкотравчатый» и другие записи старого охотника» вышла в свет в 1957 году. А потом было еще более 10 книг повестей и рассказов,​ очерков и статей. В год выхода первой книги (1957) О.В. Волков был принят в Союз писателей СССР.
 +Как публицист он известен своими очерками о природе России. «Всё мое прошлое подготовило меня к вступлению в ряды защитников природы:​ юность,​ связанная с деревней,​ охота и – крепче всего – годы, научившие видеть в окружающем мире живой природы утешение и прибежище,​ нечто, не причастное человеческой скверне»,​ – писал Волков.
 +Одну из первых его статей в «Литературной газете» о молевом лесосплаве,​ «бревноходе» на Енисее – горячо одобрил И.С. Соколов-Микитов,​ отметив языковое мастерство автора статьи,​ благородство и важность задачи спасения родной природы. В 1976 году вышел сборник очерков «Чур, заповедано!» о российских заповедниках,​ в 1985 – книга «Каждый камень в ней живой. Из истории московских улиц». Итогом публицистической деятельности стала книга «Все в ответе» (1986). В конце 1970-х гг. О.В. Волков начал писать свою главную книгу – «Погружение во тьму». Это воспоминания и свидетельства человека,​ прошедшего тюрьмы,​ лагеря,​ ссылки. «Становилось невыносимым таить про себя свидетельства уничтожения русского крестьянства,​ молчать о гибели бессчетных и невинных жертв»,​ – сказал сам писатель о причинах работы над романом. В своих воспоминаниях он видел «в первую очередь выполнение долга перед памятью бесчисленных тысяч замученных русских людей, никогда не возвратившихся из лагерей...». Это книга о страданиях человека и возможности выносить эти страдания,​ сохраняя человеческое достоинство там, где, казалось бы, это невозможно. Роман «Погружение во тьму» принес автору мировую известность. Впервые он был опубликован издательством «Советский писатель» и неоднократно переиздавался другими издательствами.
 +Среди работ по острейшим вопросам национального наследия – очерк «Удивительный Николай Львов» (написан в 1980-1987 гг.), посвященный автором своему замечательному земляку. На склоне лет писатель получил заслуженное признание. Он стал одним из первых лауреатов Государственной премии России,​ правительство Франции наградило его высшим орденом для деятелей искусств,​ в Германии роман «Погружение во тьму» был отмечен Пушкинской премией фонда Альфреда Тепфера. В последние годы жизни О.В. Волков работал над подготовкой к изданию собрания своих произведений.
 +Умер Олег Васильевич Волков 10 ноября 1996 года в Москве.
 +
 +===== Фотоархив =====
 +{{:​volkov002.jpg?​200|}} {{:​volkov003.jpg?​200|}}
 +
 +
 +===== Творчество =====
 +Погружение во тьму
 +Несколько вводных штрихов (вместо предисловия)
 +...Голые выбеленные,​ стены. Голый квадрат окна. Глухая дверь, с глазком. С высокого потолка свисает яркая, никогда не гаснущая лампочка,​ В ее слепящем свете камера особенно пуста и стерильна;​ все жестко и четко.
 +Даже складки одеяла на плоской постели словно одеревенели.
 +Этот свет - наваждение. Источник неосознанного беспокойства. От него нельзя отгородиться,​ отвлечься. Ходишь ли маятником с поворотами через пять шагов или, закружившись,​ сядешь на табурет,​ - глаза, уставшие от знакомых потеков краски на параше,​ трещинок штукатурки,​ щелей между половицами,​ от пересчитанных сто раз головок болтов в двери, помимо воли обращаются кверху,​ чтобы тут же, ослепленными,​ метнуться по углам. И даже после вечерней поверки,​ когда разрешается лежать и погружаешься в томительное ночное забытье,​ сквозь проносящиеся полувоспоминания-полугрезы ощущаешь себя в камере,​ не освобождаешься от гнетущей невозможности уйти, избавиться от этого бьющего в глаза света. Бездушного,​ неотвязного,​ проникающего всюду. Наполняющего бесконечной усталостью...
 +Эта оголенность предметов под постоянным сильным освещением рождает обостренные представления. Рассудок отбрасывает прочь затеняющие,​ смягчающие покровы,​ и на короткие мгновения прозреваешь всё вокруг и свою судьбу безнадежно трезвыми очами. Это - как луч прожектора,​ каким пограничники вдруг вырвут из мрака темные береговые камни или вдавшуюся в море песчаную косу с обсевшими ее серокрылыми,​ захваченными врасплох морскими птицами.
 +Я помню, что именно в этой одиночке Архангельской тюрьмы,​ где меня продержали около года, в один из бесконечных часов бдения при неотступно сторожившей лампочке,​ стершей грани между днем и ночью, мне особенно беспощадно и обнаженно открылось,​ как велика и грозна окружающая нас "​пылающая бездна..."​ Как неодолимы силы затопившего мир зла! И все попытки отгородиться от него заслонами веры и мифов о божественном начале жизни показались жалкими,​ несостоятельными.
 +Мысль, подобная беспощадному лучу, пробежала по картинам прожитых лет, наполненных воспоминаниями о жестоких гонениях и расправах. Нет, нет! Невозможен был бы такой их невозбранный разгул,​ такое выставление на позор и осмеяние нравственных основ жизни, руководи миром верховная благая сила. ​
 +Каленым железом выжигаются из обихода понятия любви, сострадания,​ милосердия - а небеса не разверзлись...
 +* * *
 +В середине тридцатых годов, во время генеральных репетиций кровавых мистерий тридцать седьмого,​ я успел пройти через круги двух следствий и последующих отсидок в Соловецком лагере. Теперь,​ находясь на пороге третьего срока, я всем существом,​ кожей ощущал полную безнаказанность насилия. И если до этого внезапного озарения - или помрачения?​ - обрубившего крылья надежде,​ я со страстью,​ усиленной гонениями,​ прибегал к тайной утешной молитве,​ упрямо держался за веру отцов и бывал жертвенно настроен,​ то после него мне сделалось невозможным даже заставить себя перекреститься... И уже отторженными от меня вспоминались тайные службы,​ совершавшиеся в Соловецком лагере погибшим позже священником. ​
 +То был период,​ когда духовных лиц обряжали в лагерные бушлаты,​ насильно стригли и брили. За отправление любых треб их расстреливали. Для мирян, прибегнувших к помощи религии,​ введено было удлинение срока - пятилетний "​довесок"​. И все же отец Иоанн, уже не прежний благообразный священник в рясе и с бородкой,​ а сутулый,​ немощный и униженный арестант в грязном,​ залатанном обмундировании,​ с безобразно укороченными волосами - его стригли и брили связанным,​ - изредка ухитрялся выбраться за зону: кто-то добывал ему пропуск через ворота монастырской ограды. И уходил в лес.
 +Там, на небольшой полянке,​ укрытой молодыми соснами,​ собиралась кучка верующих. Приносились хранившиеся с великой опаской у надежных и бесстрашных людей антиминс и потребная для службы утварь. Отец Иоанн надевал епитрахиль и фелонь,​ мятую и вытертую,​ и начинал вполголоса. Возгласил и тихое пение нашего робкого хора уносились к пустому северному небу; их поглощала обступившая мшарину чаща...
 +Страшно было попасть в засаду,​ мерещились выскакивающие из-за деревьев вохровцы - и мы стремились уйти всеми помыслами к горним заступникам. И, бывало,​ удавалось отрешиться от гнетущих забот. Тогда сердце полнилось благостным миром и в каждом человеке прозревался "​брат во Христе"​. ​
 +Отрадные,​ просветленные минуты! В любви и вере виделось оружие против раздирающей людей ненависти. И воскресали знакомые с детства легенды о первых веках христианства.
 +Чудилась некая связь между этой вот горсткой затравленных,​ с верой и надеждой внимающих каждому слову отца Иоанна зэков и святыми и мучениками,​ порожденными гонениями. Может, и две тысячи лет назад апостолы,​ таким же слабым и простуженным голосом вселяли мужество и надежду в обреченных,​ напуганных ропотом толпы на скамьях цирка и ревом хищников в вивариях,​ каким сейчас так просто и душевно напутствует нас, подходящих к кресту,​ этот гонимый русский попик. Скромный,​ безвестный и великий...
 +Мы расходились по одному,​ чтобы не привлечь внимания. Трехъярусные нары под гулкими сводами разоренного собора,​ забитые разношерстным людом, меченным страхом,​ готовым на все, чтобы выжить,​ со своими распрями,​ лютостью,​ руганью и убожеством,​ очень скоро поглощали видение обращенной в храм болотистой поляны,​ чистое,​ как сказание о православных святителях. Но о них не забывалось...
 +Ведь не обмирщившаяся церковь одолевала зло, а простые слова любви и прощения,​ евангельские заветы,​ отвечавшие,​ казалось,​ извечной тяге людей к добру и справедливости. Если и оспаривалось в разные времена право церкви на власть в мире и преследование инакомыслия,​ то никакие государственные установления,​ социальные реформы и теории никогда не посягали на изначальные христианские добродетели. Религия и духовенство отменялись и распинались - евангельские истины оставались неколебимыми. Вот почему так ошеломляли и пугали открыто провозглашенные принципы пролетарской "​морали",​ отвергавшие безотносительные понятия любви и добра.
 +Над просторами России с ее церквами и колокольнями,​ из века в век напоминавшими сиянием крестов и голосами колоколов о высоких духовных истинах,​ звавшими "​воздеть очи горе"​ и думать о душе, о добрых делах, будившими в самых заскорузлых сердцах голос совести,​ свирепо и беспощадно разыгрывались ветры, разносившие семена жестокости,​ отвращавшие от духовных исканий и требовавшие отречения от христианской морали,​ от отцов своих и традиций.
 +Проповедовались классовая ненависть и непреклонность. Поощрялись донос и предательство. Высмеивались "​добренькие"​. Были поставлены вне закона терпимость к чужим мнениям,​ человеческое сочувствие и мягкосердечие. Началось погружение в пучину бездуховности,​ подтачивание и разрушение нравственных устоев общества. Их должны были заменить нормы и законы классовой борьбы,​ открывшие путь человеконенавистническим теориям,​ породившим фашизм,​ плевелы зоологического национализма,​ расистские лозунги,​ залившие кровью страницы истории XX века.
 +Как немного понадобилось лет, чтобы искоренить в людях привычку или потребность взглядывать на небо, истребить или убрать с дороги правдоискателей,​ чтобы обратить Россию в духовную пустыню! Крепчайший новый порядок основался прочно - на страхе и демагогических лозунгах,​ на реальных привилегиях и благах для восторжествовавших и янычар. Поэты и писатели,​ музыканты,​ художники,​ академики требовали смертной казни для людей, названных властью "​врагами народа"​. Им вторили послушные хоры общих собраний. И неслось по стране:​ "​Распни его, распни!"​ Потому что каждый должен был стать соучастником расправы или ее жертвой.
 +Совесть и представление о грехе и греховности сделались отжившими понятиями. Нормы морали заменили милиционеры. Стали жить под заманивающими лживыми вывесками. И привыкли к ним. Даже полюбили. Настолько,​ что смутьянами и врагами почитаются те, кто, стремясь к истине,​ взывает к сердцу и разуму,​ смущая тем придавивший страну стойловый покой. ​
 +И когда я в середине пятидесятых годов - почти через тридцать лет! - вернулся из заключения,​ оказалось,​ люди уже забыли,​ что можно жить иначе,​что они "​гомо сапиенс"​ - человек рассуждающий...
 +
 +
 +
 +
 +===== Источники ​ =====
 +
 +1. Волков,​ О. В. «Последний мелкотравчатый» и другие записки старого охотника / О. В
 +Волков. – М. : Сов. писатель,​ 1957. – 192 с.
 +2. Волков,​ О. В. Родина моя Россия : рассказы и очерки / О.В. Волков;​ худож. А. Голицын. – М. : Сов. писатель,​ 1970. – 464 с. : ил.
 +3. Волков,​ О. В. Енисейские пейзажи : очерки и рассказы / О. В. Волков;​ худож. А. Голицын. – М. : Современник,​ 1974. – 352 с.
 +4. Волков,​ О. В. Тут граду быть… : ист. Очерки / О. В. Волков. – М. : Моск. рабочий,​ 1974. – 184 с. : ил.
 +5. Волков,​ О. В. Чур, заповедано! / О. В. Волков – М. : Сов. Россия. 1976. – 400 с. : ил. – (По земле российской).
 +6. Волков,​ О. В. В конце тропы : повесть,​ рассказы,​ очерки / О. В. Волков;​ худож. А. Голицын. – М.: Современник,​ 1978. – 351 с. : ил. – (Новинки «Современника»).
 +7. Волков,​ О. В. Каждый камень в ней живой. Из истории московских улиц / О. В. Волков. – 2-е изд. – М. : Современник,​ 1986. – 252 с. : ил.
 +8. Волков,​ О. В. Все в ответе : публицистика / О. В. Волков;​ худож. В. Фатехов. – М. : Сов. писатель,​ 1986. – 445 с. : ил.
 +9. Волков,​ О. В. Избранное : повести,​ рассказы,​ воспоминания,​ эссе / О. В. Волков;​ вступ. ст. М. Кораллова. – М.: Худож. лит., 1987. – 591 с. : портр.
 +10. Волков,​ О. В. Век надежд и крушений : сб. / О. В. Волков ; худож. А. Голицын. – М. : Сов. писатель,​ 1990. – 731 с. : ил.
 +11. Волков,​ О. В. Погружение во тьму: из пережитого / О. В. Волков. – М.: Сов. Россия,​ 1992. – 431 с. – (Крестный путь России).
 +12. Волков,​ О. В. Сочинения в 3 т. Т. 1: Два стольных града : очерки / О.В. Волков;​ сост. М.С. Волкова,​ Л.В. Гладкова;​ предисл. Г.П. Калюжного. – М. : Энцикл. рос. деревень,​ 1994. – 639 с.
 +
 +О жизни и творчестве О.В. Волкова
 +
 +1. Олег Волков : [автобиография] // Писатели России:​ автобиографии современников. – М., 1998. – С. 109-115.
 +2. Калюжный,​ Г. П. Самостояние великоросса : [об О.В. Волкове] / Г. П. Калюжный // Два стольных града. – М., 1994. – С. 3-25.
 +3. Козлова,​ О. И. Волков Олег Васильевич / О. И. Козлова // Русские писатели. ХХ век : биобиблиогр. слов. в 2 ч. – М., 1998. – Ч. 1. – С. 307-309.
 +4. Чернышев,​ В. Б. Волков Олег Васильевич / В. Б. Чернышев // Русские писатели 20 века : биогр. слов. – М., 2000. – С. 160-161.
 +
  
волков_олег_васильевич.1401417881.txt.gz · Последние изменения: 2014/05/30 06:44 — ram3ay