Тарновский Юлиан Константинович

Годы жизни: 1912-1970

Место рожд.: г. Москва

Образование: МИСИ (Московский инженерно-строительный ин-т)

Годы ссылки: 1949-1960

Обвинение и приговор: Арестован в 1948 г. Приговор ОСО МГБ СССР 03.06.1948 г. (по ст. 58-1а) - 10 лет ИТЛ и конфискация имущества.

Род деятельности поэт, литератор.

Места ссылки Норильск.

«Тетрадь стихов, как крылья

мертвой птицы,

Раскрытая лежит передо мной.

Мне дорога в ней каждая страница».

Ю. Тарновский

   Юлиан Константинович Тарновский родился в Москве 21 июня 1912 года, по происхождению – дворянин. Мать – Косоурова Вера Ивановна, купеческого происхождения – была широко образованной женщиной. Знала европейские языки и учила сына в домашних условиях. Юлиан в совершенстве владел английским, отлично – французским, хорошо – немецким, был великолепно начитан, постоянно следил за новинками, изучил Библию и Коран, помнил бесчисленное множество стихов. Школу закончил экстерном. Учился в МВТУ на строительном факультете, с третьего курса перевелся на факультет промышленного транспорта Московского инженерно – строительного института, который и закончил в 1934 году. С 1938-1940 руководил исследовательским сектором механизации строительства.

Написал 30 статей в технические журналы «Строитель», «Механизация строительства», «Строительная промышленность» и др. В армию его не призывали, в личном деле записано: «В период с 1941 – 1945 гг. по специальности не работал… учился в аспирантуре с 1943 – 1946 год. После ее окончания работал референтом в Комитете по делам архитектуры и по совместительству в посольстве США. 3 февраля 1948 г. Ю. К. Тарновского арестовали. Особое совещание при МГБ осудило Ю. Тарновского на 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Летом 1949-го его привезли в Норильск. Год он работал в Медьстрое, еще пять – в Горстрое (до мая 1955-го). В лагерных бараках писал стихи, учился основам, а потом и тонкостям техники стихосложения у соседа по нарам – известного латышского поэта Яниса Медениса. Поэтические письма он отправлял жене, бывшей балерине, в воркутинский лагерь. 1 мая 1955 г. вышел из лагеря, в декабре 1955 г. был принят в техникум, через год заведовал строительным отделением. 20 февраля 1957 вышло постановление о реабилитации Ю. Г. Тарновского, в ноябре 1960 года Юлиан Тарновский покинул Норильск. В Москве он работал доцентом в инженерно-строительном институте им. Куйбышева. Стихотворения печатались в журнале «Даугава», газетах «Красноярский рабочий» и «Заполярная правда». Умер Юлиан Константинович Тарновский 13 октября 1970 года.

: Воспоминания о Юлиане Тарновском Страницы былого Среди вышедших из Норильлага и работавших по вольному найму встречались люди, которые не рассказывали о своем прошлом. Даже после всего пережитого они оставались верны данному когда-то обету молчания. Одним из таких бойцов невидимого фронта был Юлиан Константинович Тарновский В середине пятидесятых годов моя жизнь была связана со строительным отделением Норильского горно-металлургического техникума. Здесь преподавали опытные специалисты и замечательные люди. Своей неординарностью выделялся Юлиан Константинович Тарновский, с которым мы сразу подружились. Это был человек загадочный… Сейчас перед глазами лежит подаренная им тетрадь стихов. Стихи написаны в лагерных бараках. Он учился основам, а потом и тонкостям техники стихосложения у соседа по нарам — известного латышского поэта Яниса Медениса, предаваясь этому занятию с увлечением и серьезностью, свойственными Юлиану во всем. Поэтические письма он отправлял жене, бывшей балерине, в воркутинский лагерь, где она работала грузчиком и возчиком. В последние годы, когда его не стало, мы с Евгенией Спиридоновной встречались все реже, но звонила я ей во время моих поездок в Москву регулярно. Неотвязная мысль узнать побольше о жизни необычайно значительного человека и воздать должное его памяти преследовала меня. И вот в лето 1989 года, приехав на три дня, я в один из вечеров отправилась к Евгении Спиридоновне, чтобы поговорить по душам. Застала ее тяжело больной. Она говорила о Юлиане, о своей жизни, вскоре устала, и я обещала вновь посетить ее по выздоровлению. Увы… Теперь не на кого надеяться, и обращаюсь к документам. В архиве института нашлось личное дело Ю.К.Тарновского с очень краткой автобиографией, выпиской из трудовой книжки и справками. Поможет и журнал «Даугава» № 9 за 1988 год, где Валентин Якобсоне описал «вою лагерную дружбу с Юлианом. Итак, родился Юлиан Константинович в Москве 21 июня 1912 года, «по происхождению — дворянин». (По словам вдовы, граф Тарковский владел конными заводами на Орловщине). Мать — Косоурова Вера Ивановна, купеческого происхождения — была широко образованной женщиной. Знала европейские языки и учила сына в домашних условиях. Юлиан в совершенстве владел английским, отлично — французским, хорошо — немецким, был великолепно начитан (и в подлинниках), постоянно следил за новинками, изучил Библию и Коран, помнил бесчисленное множество стихов. В тот год, когда Евгения встретилась с Юлианом, она, танцовщица, солистка ансамбля пластического танца, уже была замужем. Увлекалась конным спортом. Он и увидел ее в военно-спортивном манеже. Ему было 17, студент первого курса строительного факультета МВТУ «стал рабом лукавых карих глаз» — и надолго. С третьего курса Юлиан перевелся на факультет промышленного транспорта Московского инженерно-строительного института, который и окончил в 1934 году. Молодых специалистов распределили по московским стройкам, и Юлиан начинал прорабом на строительстве комплекса МАИ, затем перешел в проектный институт «Гипрооргстрой». С 1938 по 1940 год руководил исследовательским сектором механизации строительства. В какой-то период у него появилась «параллельная» работа; несколько раз, по словам жены, ездил в длительные командировки за границу, о которых не распространялся. Он хотел быть похожим на тех, «что в мире туманном водили корветы, что были в походах грозою врагам, а придя из похода, писали сонеты в честь прекрасных, в дуэлях прославленных дам». Однако не был чужд и технической прозы: написал 30 статей в журналы «Строитель», «Механизация строительства», «Строительная промышленность», «Внутризаводской транспорт», «Стальные конструкции» и другие. В личном деле записано, что в 1940-1941 годах он работал на испытательном полигоне, но Евгения Спиридоновна уточнила: в Америке. После чего издал «Англо- русский словарь по механизации строительства» в 1941 году, книгу «Механизация строительства США военного времени» — в 1945 году. В армию его не призывали, в личном деле записано: «В период 1941-1945 гг. по специальности не работал… Учился в аспирантуре с 1943 по 1946 год». Евгения Спиридоновна в письме в журнал «Даугава» пишет о том, что он в юношеские годы обожал Сталина, но после ареста многое понял и переоценил. Это — позже, а пока идет период творческого подъема, патриотических настроений и счастливой личной жизни. Евгения Спиридоновна, потеряв семью и оставшись одна, стала Юлиану верной подругой. Знание английского языка позволило ей помогать ему в работе. Планы нелегальной деятельности (в случае необходимости) не прошли мимо нее: тоже была озабочена организацией штаб-квартиры резидента, запасным выходом из подъезда — и т. д. Валентин Якобсоне, деливший с Юлианом в лагере все, что имел, подчеркивает: «открытие» разведывательной деятельности Юлиана нисколько не повлияло на его отношение к Тарновскому. В устах человека, мало сказать не симпатизирующего органам, признание дорого стоит: в его представлении глубокая порядочность Юлиана не вызывала сомнений. Вернемся к автобиографии Тарновского. После окончания аспирантуры он работал референтом в Комитете по делам архитектуры и по совместительству в посольстве США. Добром это вряд ли могло кончиться. К 1948 году над семьей сгустились тучи. 12 января арестовали Евгению Спиридоновну. В тюрьме ее вызвали на очную ставку с Тарновским. На вопрос следователе «кто вам эта женщина?», — он ответил: «Самый дорогой в жизни человек». Юлиана Константиновича осудило Особое совещание при МГБ по статье 58-1А: 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Летом 1949-го его привезли в Норильск. Год он работал в «Медьстрое», еще пять — в «Горстрое» (до мая 1955- го). В условиях Горлага оказались очень разные люди. Некоторые выжили благодаря… интеллектуальному общению. Якобсонс пишет, что они с Юлианом часто переходили на французский язык и собирались заниматься английским — это кончилось тюрьмой (для острастки). Юлиан в свободный час после изнурительного труда учился писать стихи. После освобождения Евгения Спиридоновна приехала в Норильск и стала Тарновской. Юлиан вышел из лагеря 1 мая — срок скостили, в декабре 1955 года был принят в техникум, а через год уже заведовал строительным отделением. Мы подружились с Юлианом на почве кинологии. У нас была колли, а Тарновским пришлось с такой же собакой расстаться из-за ареста (не пропала, ее впоследствии привезли в Норильск). Тарновскому не разрешалось выезжать из Норильска, а он вознамерился приобрести щенка очень редкой породы и мощной стати, которую можно было достать лишь в московском питомнике. Юлиана «замкнуло» на этой идее. Наконец я привезла ему щенка, согревая на груди. Вначале Юлиан Константинович жил в общежитии. Приехала жена — им дали комнату. В общении с посторонними людьми он сразу покорял излучавшейся от него доброжелательностью, быстротой реакции и вниманием к мысли собеседника, не допускал и намека, что другой знает меньше, чем он. Светился радостью от сложившегося взаимопонимания. Не помню каких-либо обостренных споров и резкостей с его стороны, хотя в делах он проявлял твердость и настойчивость. Его стройная фигура была по-молодому подвижна и элегантна. Мне нравилось вальсировать с ним на вечерах в техникуме — в большом зале на паркете, — так легко и красиво он танцевал, почти профессионально. Нам аплодировали! Его строгий костюм дополнял неизменный галстук-бабочка. Мне вспоминается раскованность его движений, когда я по телевизору смотрю телемосты с Донахью. О сложностях его характера я тоже могу судить: видела отношение к обожествляемой издали жене, вернувшейся из лагеря. Моложавая, стройная, одетая красиво и умело, привлекательностью ему под стать, она была предана ему, разделяла его увлечения. Юлиан Константинович в течение одного года написал диссертацию на тему «Построение оптимального графика жилищного строительства на вечномерзлых грунтах и в суровых климатических условиях», защитил ее. В 1956 году в техникуме появилась загадочная личность, которая ходила тенью за Ю.К.Тарновск.им и всех допрашивала о его благонадежности (вызывая к себе в соответствующую организацию). Тревога оказалась напрасной: 20 февраля 1957 года вышло решение о его реабилитации. Тарновские покинули Норильск в ноябре 1960 года. В Москве они получили квартиру, он стал доцентом в инженерно-строительном институте им.Куйбышева. Их окружали старые друзья, жизнь вошла в колею, страстным увлечением оставались собаки. В клубе служебного собаководства Юлиан являлся организатором ежегодных выставок, судьей высшей квалификации. И вдруг — обнаружив, что не все чисты на руку, не смолчал, начал борьбу, испортил отношения. Обстановка накалялась, нервничал, в семье стало неладно, и наступил день, когда он, подобно Льву Толстому, ушел из дома. А через несколько дней Евгения Спиридоновна узнала: умер и его уже похоронили… Она считала, что с ним расправились. По официальной версии — упал на платформе электрички, ударился головой. Загадочная, сложная, трагическая жизнь… Лариса Назарова г.Норильск

Юлиан Тарновский (1912-1970) Я поклясться могу, никогда (Коль солгу, то сгорю от стыда) Ни за что не пойду в зоосад. Много лет сам я в клетке сидел, Прежде времени в ней поседел. Клетка — хуже, чем дантовский ад. Неужели я мог бы теперь Любоваться спокойно, как зверь По вольеру, гонимый тоской, Пробежит, повернется, пойдет Взад-вперед, и опять — взад-вперед От зари до зари, день-деньской. Я по камере сам так шагал, Словно пойманный волк иль шакал. Я заглядывал в щелку окна, Чтоб по узкой полоске небес Догадаться, что зелен уж лес И что в самом разгаре весна. Сталь решетки — граница миров. Не заполнит ничто этот ров. Мне понятно, о чем говорят, Зверя пленного злые глаза. Если вырвется эта гроза, То навеки погаснет ваш взгляд. Реквием Как странно! Десять лет назад Я жизнь свою отдать был рад Тому, что мертв лежит теперь. А я живу — как в клетке зверь, И, говоря сейчас о нем, Обязан робко прятать взгляд, Где ненависть горит огнем. Пришел конец жестокой силе, Которой слепо мы служили, Когда, по молодости лет, Еще глаза незрячи были. За это дали мы ответ, А он, причина наших бед, Лежит в торжественной могиле, И скорбный марш звучит нам сегидильей. * Когда-то властелинами земли С массивным задом, с головой змеиной, Вы поступью тяжелою прошли Через хвощом проросшие долины. С тех пор сменилось в мире все не раз; Поднялись люди, распрямились спины, Но иногда, из человечьих глаз (Так из-под камня выползают крабы) Страшнее тигра и противней жабы Бессмертный ящер взглянет вдруг на вас. * Тетрадь стихов, как крылья мертвой птицы, Раскрытая лежит передо мной. Мне дорога в ней каждая страница. Пусть за окном — пурги свистящей вой, Метет метель, мороз скрипит и злится; В ней светом залиты далекие столицы, Цветущих берегов палящий зной И небо, дышащее синевой. И оживают милые мне лица, Покрытые могильною травой, Когда тетрадь, как крылья мертвой птицы, Раскрытая лежит передо мной. «Красноярский рабочий», № 298-299 (21889-21890), 28.12.91

Публикации Ю.К. Тарновского в периодических изданиях:

Заполярные стихи / Ю. Тарновский // Даугава. - 1988. - № 9. - С. 83-89.

Стихотворения также печатались в газетах «Красноярский рабочий» (1991), «Заполярная правда» (1990).

О жизни и творчестве Ю.К. Тарновского:

Назарова Л. Воспоминания о Юлиане Тарновском : [о разведчике, поэте, бывшем узнике Норильлага] / Л. Назарова Заполяр. правда. - 1990. - 21 июня. - Корни. Назарова Л. Воспоминания о Юлиане Тарновском : [бывшем узнике Норильлага] / Л. Назарова Краснояр. рабочий. - 1991. - 28 дек. - С. 13.

Назарова Л. Юлиан : [о поэте Ю. К. Тарновском, бывшем заключ. Норильлага] / Л. Назарова Заполяр. вестн. - 2005. - 31 окт.-С. 3. Полушин Д. Вспомнить всех поименно : [о поэте Ю. К. Тарновском, бывшем заключ. Норильлага] / Д. Полушин Енисей. - 2001. - № 4/5. - С. 187.

Якобсонс В. Мы так и не перешли на «ты» : [воспоминания о годах, проведен. в Норильлаге и о поэте Тарновском ] / В. Якобсонс Даугава. - 1988. - № 9. - С. 90-94. Красноярское общество «Мемориал» Интернет